смысл романа бесы в чем
«Бесы», анализ романа Федора Достоевского
Предыстория шестого романа Федора Достоевского такова. В ноябре 1869 года в Москве произошло преступление, за ним судебный процесс, который вызвал большой резонанс в обществе. Члены революционного кружка Нечаева убили студента Иванова. Причиной послужило желание Иванова порвать с тайным обществом. В прессе были опубликованы многие документы громкого процесса, в том числе и «Катехизис революционера», в котором оправдывалось любое зло и преступление, если оно совершено во благо революции.
По материалам этого дела у Достоевского и возникла идея нового романа. В 1871 – 1872 годы «Бесы» были напечатаны в журнале «Русский вестник».
Общество достаточно прохладно приняло новый роман. О нем негативно отзывался Тургенев, а некоторые критики и вовсе объявили произведение «клеветой» и «бредом». Со временем ситуация мало изменилась. Большинство сторонников российского революционного движения воспринимали «Бесы» как злобную карикатуру на свои идеи. Такая репутация препятствовала широкой известности произведения.
В отличие от России, западная культура по достоинству оценила социально-нравственную глубину романа. Это произведение имело огромное влияние на философскую литературу рубежа XIX – XX века, известными представителями которой были Ницше и Камю.
Отношение к «Бесам» на постсоветском пространстве изменилось совсем недавно. Нашим современникам стало понятно пророчество идей Достоевского, его желание показать миру всю опасность радикальных революционных и атеистических идей. Глубину отчуждения к своим персонажам писатель выразил в названии и эпиграфе, взятом из одноименного стихотворения Пушкина. Кто же в произведении главный «бес»?
В изображении Петра Верховенского явно просматривается аналогия с Нечаевым, а в его высказываниях – дух «Катехизиса революционера». Но этот человек глубже и многограннее, чем беглый руководитель революционного кружка. Петр – самый последовательный из всех «борцов за освобождение». Складывается впечатление, что нет такого злодейства и подлости, на которое он не пойдет. Все святое и возвышенное не просто отвергается Верховенским-младшим, а высмеивается им и опошляется. Для такого человека нет высших ценностей, включая человеческую жизнь. Петр хладнокровно планирует убийство Шатова, бросает своих соратников, цинично использует намерение Кириллова застрелиться, чтобы замести следы. Он даже в мелочах безбожен и отвратителен. Суть этого человека – принижение всего и всех для оправдания и выпячивания собственного мелкого и грязного «я».
Какова же цель Петра? Он сам признается, что революционная идея лишь средство. Главное – власть. Верховенский стремится управлять людьми, их умами и душами, но хорошо понимает, что сам мелковат для «властителя дум» и потому делает ставку на Николая Ставрогина.
Этот персонаж занимает в романе центральное место. Николай – красивый молодой человек, в него влюблены все женщины, а мужчины им восхищаются. Но внутри Ставрогин пуст. Николай не ищет для себя никакой выгоды, у него нет цели. Свобода и отрицание всего – вот разрушительная сила этого «Ивана – царевича», как называет его Верховенский. В Ставрогине каждый видит нечто свое. А все потому, что Николай вольно или невольно подает Верховенскому, Шатову и Кириллову их основные идеи. Но самому Николаю ни одна из них не интересна.
Ставрогин знает, что его сила беспредельна, но не видит ей применения, да и не желает искать. Эта пустота втягивает в себя окружающих, ломая их судьбы, отнимая жизни. Один за другим гибнут, вовлеченные в страшное притяжение этой черной воронки, брат и сестра Лебядкины, Шатов, Кириллов, Даша.
Сущность Ставрогина четко проявляется в конце произведения, в его предсмертном письме. Насильник, убийца, клятвопреступник, растлитель двенадцатилетней Матреши не различает добро и зло. Им владеет лишь чувство гордыни и презрения к людям. Поэтому логичным видится и самоубийство Ставрогина – внутренняя воронка черноты поглощает и саму оболочку.
В романе Николай является и учителем Кириллова с идеей человекобога и вдохновителем Шатова с его верой в православие. Ставрогин одновременно внушает двум людям прямо противоположные постулаты.
У Кириллова очень сложный характер. Он любит жизнь во всех проявлениях, даже благодарен пауку, который ползет по стене: «Все хорошо… Я всему молюсь». Но Кириллов ненавидит мир, построенный на лжи. Мрачное одиночество этого неординарного человека, раздвоенность его внутреннего мира, в котором борются вера и безверие, приводят его к парадоксальной идее – Бог мертв, а человек может доказать, что он свободен от веры в Бога, только совершив самоубийство.
В бредовых идеях Кириллова сложно искать здравый смысл. Зато Шатов вполне логичен, хотя также противоречив. Ярый приверженец атеизма и социализма становится вдруг ревностным сторонником идеи избранного Богом русского народа. Но Шатов не верит в Бога, а только хочет верить. Он ненавидит всех, кто не разделяет его новых убеждений.
Показателен в романе и образ Степана Трофимовича Верховенского – отца Петра, а также воспитателя Шатова и Ставрогина. Это типичный представитель идеалиста-либерала 40-х годов XIX века. Ему свойственны восхищение прекрасным, талант и благородство в сочетании с презрением к религии, отечеству и русской культуре. Корыстолюбие, слабохарактерность, эгоизм и лживость Верховенского-старшего приводят к тому, что ученики не верят в искренность проповедуемых им высоких, но абстрактных и бесплодных идеалов. Размытость ценностей Степана Трофимовича делает его проводником хаоса в души своих учеников.
Но именно этому герою Достоевский дает право раскрыть суть эпиграфа произведения, показать путь спасения для России. Евангельская притча об изгнанных бесах в эпилоге показывает убежденность Достоевского в том, что герои его романа будут выброшены из общественной и политической жизни страны.
Роман «Бесы» – грозное предупреждение, в котором писатель предвидит общественную катастрофу и появление целой плеяды революционеров, подобных Нечаеву. Они способны идти к «свободе, равенству и всеобщему счастью» по трупам. Это предупреждение актуально во все времена.
О чем книга Бесы — Достоевского
Достоевский не планировал грандиозную вещь: ему хотелось на нескольких страницах высказаться на тему возникшей «нечаевщины» и подобных политических явлений. И даже не в художественном стиле задумывалось произведение, но в итоге из-под пера вышел роман-предсказание, не теряющий свою актуальность до сих пор.
Смысл названия «Бесы»
«Бесы» и «бесенята» живут в каждом персонаже произведения. Властолюбивая Варвара Ставрогина, либерал и идеалист Степан Трофимович, «пятёрка Верховенского», – все они в той или иной степени покорны своим страстям, по-своему одержимы. Как токи электростанции проходят по всему городу, так и через весь роман скользит душевная борьба, тоска по абсолюту главного героя Николая Всеволодовича Ставрогина.
Главным «бесом» Фёдор Михайлович называл именно духовный упадок, распад личности всего народа Российской империи, как нельзя лучше проявившихся в лице Ставрогина. Внутренняя гниль неминуемо приведёт к внешней: собирательный образ Николая Всеволодовича несёт в себе мысль о грядущей исторической катастрофе.
Смысл произведения Бесы
Начав писать документальное эссе, Достоевский за пару лет пишет пророчество: меньше, чем через полвека «верховенские» и «нечаевы» станут во главе его родины.
В середине XIX века набирали силу нигилистические настроения среди интеллигенции и разночинцев. То там, то здесь возникали кружки единомышленников, где критиковали не только монархию, но и бытовой уклад в целом. На примере Верховенского и его «пятёрки» писатель показывает своё отношение к революционному движению. Петр предстает перед читателем не только хитрым и коварным, но и изощренно-жестоким. И это выражается даже не в хладнокровном убийстве Шатова. Молодой анархист считает, что только десятая часть народа достойна перемен и лучшей жизни, остальные могут довольствоваться услужением элите. Грош-цена высокопарным идеям и словам «нечаевцев», если в человеке они видят только пушечное мясо, средство к достижению целей.
Фёдор Михайлович выводит в главном герое основную проблему революционных настроений. Персонаж с символической фамилией Ставрогин («ставр» по-гречески «крест») на протяжении всего роман раздираемый противоречиями. С одной стороны – отход от традиций и преданий (а значит, и от веры, от жизни простого народа), с другой – внутренняя борьба за обретение Бога. Но силы не равны: Николай ищет ответы умом, а не сердцем, что приводит к искаженному восприятию. Именно этот душевный хаос главного героя (в частности) и каждого персонажа (в целом) и подводит к событиям начала следующего столетия. Достоевский «Бесами» предостерегал об опасности, как оказалось в дальнейшем, слишком поздно.
Смысл финала
Сестра Шатова получает от Ставрогина письмо, в котором он приглашает ее к себе в Швейцарию. В это же время доходи слух, что Николай вернулся в Скворешники. Дарья и Варвара Петровна обнаруживают несчастного повесившимся в мезонине. Предсмертная записка гласит: «Я сам». Финал оставляет леденящее, жуткое ощущение. Главный герой, не нашедший в себе силы и духовный ориентир, самостоятельно подписывает приговор всей своей жизни.
Эпизод в книге, где вспоминается евангельская притча, делает концовку ясней: Степан Трофимович сравнивает Россию с бесноватым, из которого Христос изгнал легион. Страсти Ставрогина в конце концов одерживают над ним победу: Николай не встречает Бога, не находит правду, мечется по собственной внутренней пустоте. Писатель таким многострадальным «ставрогиным» видит и свой народ, также не сумевший противостоять «легиону».
Насколько публикация полезна?
Нажмите на звезду, чтобы оценить!
Средняя оценка 3.5 / 5. Количество оценок: 10
Как криминальная история из газеты превратилась в великую христианскую книгу
Приблизительное время чтения: 11 мин.
В нашей рубрике друзья «Фомы» выбирают и советуют читателям книги, которые – Стоит перечитать.
Книгу рекомендует Владимир Хотиненко
Автор
Фёдор Михайлович Достоевский (1821–1881) — писатель, критик, публицист.
Время написания и история создания
Работа над романом проходила в 1870–1871 годах за границей. В основу романа Достоевский положил громкое дело 1869 года об убийстве студента Ивана Иванова членами одного из революционных кружков во главе с нигилистом и революционером Сергеем Нечаевым с целью укрепления своей власти в террористическом кружке, против идей которого выступил Иванов. Программным документом кружка был «Катехизис революционера», где впервые была сформулирована программа беспощадного террора ради «светлого будущего всего человечества».
Достоевский узнал о деле из газет, внимательно читал статьи, корреспонденции, касающиеся Нечаева и его помощников. Сначала прозаик замыслил небольшой злободневный памфлет. Однако в процессе работы усложнились сюжет и идея текста. В итоге получился трагический многостраничный роман, который был опубликован в 1872 году в журнале «Русский вестник».
Смысл романа
«Бесы» — роман о трагедии русского общества, в котором революционные настроения, по мнению Достоевского, являются следствием утраты веры. Говоря о «нечаевщине» и убийстве Иванова, писатель признавался: «В моем романе “Бесы” я попытался изобразить те многоразличные и разнообразные мотивы, по которым даже чистейшие сердцем и простодушнейшие люди могут быть привлечены к совершению такого же чудовищного злодейства».
В то же время «Бесы» — это великая христианская книга, в которой утверждается возможность противостоять «бесам» и их деяниям. Одна из героинь, юродивая Марья Тимофеевна, которая обладает даром видеть истинную сущность людей и событий, говорит, что «всякая тоска земная и всякая слеза земная — радость нам есть». Эта радость — напоминание о грядущей правде и победе Христа над «бесами» и их властными идеями.
Достоевский обращается к евангельской притче об исцелении Христом бесноватого, чтобы показать — мир может излечиться от «бесов», и даже самый опасный и падший человек может исправиться и сохранить в себе образ Божий. Роман заканчивается светлым пророчеством о России одного из героев, которому прочли упомянутую притчу. «Эти бесы, — произнес Степан Трофимович в большом волнении. — это все язвы, все миазмы, вся нечистота, все бесы и бесенята, накопившиеся в великом и малом нашем больном, в нашей России, за века, за века. Но великая мысль и великая воля осенят ее свыше, как и того безумного бесноватого, и выйдут все эти бесы. Вся нечистота. Но больной исцелится и “сядет у ног Иисусовых”. и будут все глядеть с изумлением. »
Интересные факты
1. «Бесы» — третий роман так называемого «великого пятикнижия Достоевского». В него также входят романы «Преступление и наказание», «Идиот», «Игрок» и «Братья Карамазовы».
2. Роман многократно экранизировали. Впервые это сделал Яков Протазанов в 1915 году. Самые известные киноадаптации книги: фильм польского режиссера Анджея Вайды «Бесы» (1988) и одноименный телесериал 2014 года, режиссёром которого стал Владимир Хотиненко.
Кадр из сериала «Бесы» Владимира Хотиненко, 2014
3. Книга должна была включать еще одну главу, которую Достоевский задумал как идейный религиозно-философский центр романа. Это глава «У Тихона», в которой «главному бесу» Ставрогину противостоит монах, прообразом которого стал святитель Тихон Задонский. Ставрогин здесь предпринимает попытку покаяния, рассказывая монаху Тихону о своих грехах. Однако тот признает, что раскаяние преступника неискреннее, и к духовному перелому он еще не готов. Редактор «Русского вестника» Михаил Катков не пропустил эту главу, опасаясь волнений в читательской среде. Глава «У Тихона» всегда печатается вне основного текста романа.
4. Одну из самых ярких театральных постановок романа сделал французский писатель Альбер Камю в 1959 году — она называлась «Одержимые».
5. Фамилия «Ставрогин» происходит от др.-греч. «ставрос», что означает «крест». Многие исследователи полагают, что это — намек на высокое предназначение героя, который, будучи умной и одаренной личностью, не смог правильно реализовать свои способности, сделать правильный выбор («Изменник перед Христом, он неверен и сатане») и встать на путь духовного возрождения.
Когда вымирают народы
Отрывок из романа «Бесы». Разговор Николая Ставрогина и Ивана Шатова о религиозном призвании русского народа
ы помните выражение ваше: «Атеист не может быть русским, атеист тотчас же перестает быть русским», помните это?
— Да? — как бы переспросил Николай Всеволодович.
— Вы спрашиваете? Вы забыли? А между тем это одно из самых точнейших указаний на одну из главнейших особенностей русского духа, вами угаданную. Не могли вы этого забыть? Я напомню вам больше, — вы сказали тогда же: «Не православный не может быть русским» (…)
— Если б я веровал, то, без сомнения, повторил бы это и теперь; я не лгал, говоря как верующий, — очень серьезно произнес Николай Всеволодович. — Но уверяю вас, что на меня производит слишком неприятное впечатление это повторение прошлых мыслей моих. Не можете ли вы перестать?
— Если бы веровали? — вскричал Шатов, не обратив ни малейшего внимания на просьбу. — Но не вы ли говорили мне, что если бы математически доказали вам, что истина вне Христа, то вы бы согласились лучше остаться со Христом, нежели с истиной? Говорили вы это? Говорили?
— Но позвольте же и мне наконец спросить, — возвысил голос Ставрогин, — к чему ведет весь этот нетерпеливый и. злобный экзамен?
— Этот экзамен пройдет навеки и никогда больше не напомнится вам. Дозволите ли вы мне повторить пред вами всю главную вашу тогдашнюю мысль. О, только десять строк, одно заключение.
— Повторите, если только одно заключение.
— Ни один народ, — начал Шатов, как бы читая по строкам и в то же время продолжая грозно смотреть на Ставрогина, — ни один народ еще не устраивался на началах науки и разума. Разум и наука в жизни народов всегда, теперь и с начала веков, исполняли лишь должность второстепенную и служебную; так и будут исполнять до конца веков. Народы слагаются и движутся силой иною, повелевающею и господствующею, но происхождение которой неизвестно и необъяснимо. Эта сила есть сила неутолимого желания дойти до конца и в то же время конец отрицающая. Это есть сила беспрерывного и неустанного подтверждения своего бытия и отрицания смерти… Цель всего движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия, есть единственно лишь искание Бога, Бога своего, непременно собственного, и вера в него как в единого истинного. Бог есть синтетическая личность всего народа, взятого с начала его и до конца. Никогда еще не было, чтоб у всех или у многих народов был один общий Бог, но всегда и у каждого был особый. Признак уничтожения народностей, когда боги начинают становиться общими. Когда боги становятся общими, то умирают боги и вера в них вместе с самими народами. Чем сильнее народ, тем особливее его Бог. Никогда не было еще народа без религии, то есть без понятия о зле и добре. У всякого народа свое собственное понятие о зле и добре и свое собственное зло и добро. Когда начинают у многих народов становиться общими понятия о зле и добре, тогда вымирают народы и тогда самое различие между злом и добром начинает стираться и исчезать. Никогда разум не в силах был определить зло и добро или даже отделить зло от добра, хотя приблизительно… Всё это ваши собственные слова, Ставрогин… В ваших же мыслях и даже в самых словах я не изменил ничего, ни единого слова.
— Не думаю, чтобы не изменили, — осторожно заметил Ставрогин, — вы пламенно приняли и пламенно переиначили, не замечая того. Уж одно то, что вы Бога низводите до простого атрибута народности. — Низвожу Бога до атрибута народности? — вскричал Шатов. — Напротив, народ возношу до Бога. Да и было ли когда-нибудь иначе? Народ — это тело божие. Всякий народ до тех только пор и народ, пока имеет своего Бога особого, а всех остальных на свете богов исключает безо всякого примирения; пока верует в то, что своим Богом победит и изгонит из мира всех остальных богов. Так веровали все с начала веков, все великие народы по крайней мере, все сколько-нибудь отмеченные, все стоявшие во главе человечества… Если великий народ не верует, что в нем одном истина, если не верует, что он один способен и призван всех воскресить и спасти своею истиной, то он тотчас же перестает быть великим народом и тотчас же обращается в этнографический материал, а не в великий народ. Истинный великий народ никогда не может примириться со второстепенною ролью в человечестве или даже с первостепенною, а непременно и исключительно с первою. Кто теряет эту веру, тот уже не народ. Но истина одна, а стало быть, только единый из народов и может иметь Бога истинного, хотя бы остальные народы и имели своих особых и великих Богов. Единый народ-«богоносец» — это русский народ, и. и. и неужели, неужели вы меня почитаете за такого дурака, Ставрогин, — неистово возопил он вдруг, — который уж и различить не умеет, что слова его в эту минуту или старая, дряхлая дребедень, перемолотая на всех московских славянофильских мельницах, или совершенно новое слово, последнее слово, единственное слово обновления и воскресения, и. и какое мне дело до вашего смеха в эту минуту! Какое мне дело до того, что вы не понимаете меня совершенно, совершенно, ни слова, ни звука. О, как я презираю ваш гордый смех и взгляд в эту минуту!
— Напротив, Шатов, напротив, — необыкновенно серьезно и сдержанно проговорил Ставрогин, не подымаясь с места, — напротив, вы горячими словами вашими воскресили во мне много чрезвычайно сильных воспоминаний. В ваших словах я признаю мое собственное настроение два года назад и теперь уже я не скажу вам, как давеча, что вы мои тогдашние мысли преувеличили. Мне кажется даже, что они были еще исключительнее, еще самовластнее, и уверяю вас в третий раз, что я очень желал бы подтвердить всё, что вы теперь говорили, даже до последнего слова, но.
— Но вам надо зайца?
— Что-о?
— Ваше же подлое выражение, — злобно засмеялся Шатов, усаживаясь опять, — «чтобы сделать соус из зайца, надо зайца, чтобы уверовать в Бога, надо Бога», это вы в Петербурге, говорят, приговаривали, как Ноздрев, который хотел поймать зайца за задние ноги.
— Нет, тот именно хвалился, что уж поймал его. Кстати, позвольте, однако же, и вас обеспокоить вопросом, тем более что я, мне кажется, имею на него теперь полное право. Скажите мне: ваш-то заяц пойман ли аль еще бегает?
— Не смейте меня спрашивать такими словами, спрашивайте другими, другими! — весь вдруг задрожал Шатов.
— Извольте, другими, — сурово посмотрел на него Николай Всеволодович, — я хотел лишь узнать: веруете вы сами в Бога или нет?
— Я верую в Россию, я верую в ее православие. Я верую в тело Христово. Я верую, что новое пришествие совершится в России. Я верую. — залепетал в исступлении Шатов.
— А в Бога? В Бога?
— Я. я буду веровать в Бога.
Ни один мускул не двинулся в лице Ставрогина. Шатов пламенно, с вызовом смотрел на него, точно сжечь хотел его своим взглядом (…)
— Чего, однако же, вы хотите? — возвысил наконец голос Николай Всеволодович. — Я полчаса просидел под вашим кнутом, и по крайней мере вы бы могли отпустить меня вежливо. если в самом деле не имеете никакой разумной цели поступать со мной таким образом.
— Разумной цели?
— Без сомнения. В вашей обязанности по крайней мере было объявить мне наконец вашу цель. Я всё ждал, что вы это сделаете, но нашел одну только исступленную злость. Прошу вас, отворите мне ворота.
Он встал со стула. Шатов неистово бросился вслед за ним.
— Целуйте землю, облейте слезами, просите прощения! — вскричал он, схватывая его за плечо…Слушайте, я всё поправить могу: я достану вам зайца!
Ставрогин молчал.
— Вы атеист, потому что вы барич, последний барич. Вы потеряли различие зла и добра, потому что перестали свой народ узнавать (. ) Слушайте, сходите к Тихону.
— К кому?
— К Тихону. Тихон, бывший архиерей, по болезни живет на покое, здесь в городе, в черте города, в нашем Ефимьевском Богородском монастыре.
— Это что же такое?
— Ничего. К нему ездят и ходят. Сходите; чего вам? Ну чего вам?
— В первый раз слышу и. никогда еще не видывал этого сорта людей. Благодарю вас, схожу.
— Сюда, — светил Шатов по лестнице, — ступайте, — распахнул он калитку на улицу.
— Я к вам больше не приду, Шатов, — тихо проговорил Ставрогин, шагая чрез калитку.
Анализ романа «Бесы» (Ф. М. Достоевский)
Автор: Guru · 16.09.2018
Предпосылкой к написанию романа «Бесы» для Федора Михайловича послужили материалы из уголовного дела Нечаева – организатора тайного общества, целью которого были подрывные политические акции. Во времена автора это событие прогремело на всю империю. Однако ему удалось из небольшой газетной вырезки сделать глубокое и насыщенное произведение, которое считают эталоном не только русские, но и зарубежные писатели.
История создания
Федор Михайлович Достоевский отличался упорством и требовательностью. В один миг, пережив очередной эпилептический припадок, автор пришел к выводу, что новое произведение его совершенно не устраивает. Тогда он полностью уничтожил свое творение, но оставил нетронутой идею романа – историю о нигилистах, чье отрицание зашло слишком далеко.
Далее Достоевский заново берется за написание «Бесов» — так свет увидел вторую версию произведения. Писатель не успевал сдать работу к назначенному издателем сроку, но и не хотел предавать себя и отдавать публике произведение, которое его не устраивает. Катков, издатель автора, только разводил руками, ведь писатель обеспечивал себя и семью только авансами за книги, но готов был жить впроголодь, лишь бы не выпускать сырой материал.
Жанр, направление
В романе «Бесы» необычайно переплетаются такие качества, как хроникальность, суровый историзм мышления, философичность, но при этом писатель смотрел в будущее и говорил о том, что будет волновать и его потомков. Именно за данным романом надежно закрепилось обозначение: «роман-пророчество».
Действительно, большинство читателей отмечает провидческий дар Достоевского, ведь в романе отражены проблемы не только того времени, но и вопросы сегодняшнего информационного общества. Автор проникновенно изображает основную угрозу для будущего общественности – замещение устоявшихся понятий на неестественные бесовские догмы.
Направление творчества писателя – реализм, так как он изображает действительность во всем ее многообразии.
События происходят в провинциальном городке во владениях Варвары Петровны Ставрогиной. Ребенок вольнодумца Степана Трофимовича Верховенского, Петр Верховенский — основной идейный наставник революционного движения. Петр старается привлечь к революционерам Николая Всеволодовича Стравогина, который является сыном Варвары Петровны.
Петр Верховенский созывает «сочувствующих» перевороту молодых людей: военного в отставке Виргинского, эксперта народных масс Толкаченко, философа Шигалева и др. Лидер организации Верховенский планирует убийство бывшего студента Ивана Шатова, который решает расстаться с революционным движением. Он покидает организацию из-за интереса к мысли народа-«богоносца». Однако убийство героя нужно компании не для мести, реальный мотив, которого не знают рядовые члены кружка, — сплочение организации кровью, единым преступлением.
Далее события развиваются стремительно: маленький городок потрясают невиданные доселе происшествия. Всему виной тайная организация, но о ней горожане не имеют понятия. Однако самые жуткие и пугающие вещи происходят в душе героя, Николая Ставрогина. Автор подробно описывает процесс ее разложения под влиянием вредоносные идей.
Главные герои и их характеристика
Темы и настроение
Главная мысль
Федор Михайлович Достоевский старался описать болезнь нигилистов-революционеров, которая засела или постепенно наводит свои порядки в головах людей, рассеивает около себя хаос. Его идея (упрощенно) сводится к тому, что нигилистические настроения отрицательно влияют на русское общество – как беснование на человека.
Федор Михайлович установил причину и значение революционного движения. Оно сулит счастье в будущем, но цена в настоящем слишком велика, на нее нельзя соглашаться, иначе люди утратят моральные ценности, которые делают их совместную жизнь возможной. Без них народ распадется и самоуничтожится. И только преодолев это непостоянное явление (как беснование души), Россия станет сильнее, станет на ноги и будет жить с новой силой – силой единого общества, где человек и его права должны быть на первом месте.
Чему учит?
Духовное здоровье нации зависит от морального благосостояния и приумножения тепла и любви во всех людях по отдельности. Если у всего общества есть единые нравственные каноны и ориентиры, оно пройдет через все тернии и достигнет процветания. А вот разнузданность идей и отрицание основы основ приведет к постепенной деградации народа.
Созидательный опыт «Бесов» показывает: во всем необходимо находить нравственный центр, определять уровень ценностей, руководящий мыслями и поступками человека, решать, какие отрицательные или положительные стороны души полагаются на различные жизненные явления.
Критика
Естественно, русская критика, в частности либерально-демократическая, отрицательно отреагировала на выход «Бесов», усмотрев в сюжете острую сатиру. Глубокое философское наполнение было рассмотрено как идеологическое предупреждение нечаевщины. Рецензенты писали о том, что исчезновение революционной инициативы повергнет общество в оцепенение и сон, а власть перестанет слышать голос народа. Тогда трагическая судьба русского народа никогда не изменится к лучшему.
В работе «Духи русской революции» Бердяев выражает мнение о том, что нигилизм в понимании Достоевского можно трактовать как определённый религиозный взгляд. По Бердяеву, русский нигилист может представить вместо Бога самого себя. И хотя у самого Достоевского нигилизм больше связан с атеизмом, но в знаменитом монологе Ивана Карамазова о слезе ребёнка чувствуется острая необходимость человека в вере.